Приличные истории про военных для женщин

Когда мне было лет пять, мой отец отмечал повышение на работе (он военный). Пришёл домой очень "нарядный", хотя пьёт он редко, и в таком состоянии я видела его один раз. Когда мама открыла дверь, отец выдал фразу: "Ты кто такая и какого хрена ты делаешь у меня дома?! И вообще, где моя жена и дочь?" Мама офигела и рассказала все, что она о нем думает, нецензурной бранью. Все остыли, и папа пошёл к белому другу. Я, недолго думая, пошла высказывать отцу своё мнение на этот счёт. Встала у двери туалета, руки в боки, и выдала фразу: "Ну что, скотина такая, напиздячился? Дочь тебя ждала погулять, а ты в дрова!" Родители в шоке, зато отец быстро протрезвел и лег спать.

Прадед у меня был летчиком. Трижды миллионер по количеству километров, участвовал в военных действиях в Югославии, летал с продуктами в блокадный Ленинград, награждён кучей всевозможных наград, которых я сейчас не перечислю. Так вот, помимо этого он был ещё и весельчаком и достаточно смелым парнем, поскольку случилась с ним как-то такая история. Летел он в очередной раз, был подбит, катапультировался и попал на территорию, оккупированную немцами на тот момент. В плен нельзя - клеймо. А до своих пешком слишком далеко. Далее представьте: Вы командир десантников, у вас уже четвёртый день нет на связи летчика. Вы отправили его жене похоронку, помянули всем отрядом... И тут на аэродром приземляется немецкий самолёт! Вот просто садится! Естественно, все похватали оружие, бегом к самолёту, а оттуда мой прадед вылезает, улыбается и как ни в чем не бывало: "Ребята! Я вам трофей достал!" Вот так вот он выбрался из передряги. Просто взял и украл у немцев вполне себе рабочую машину. А сам потом почти до смерти не расставался с авиацией. Настоящий герой

Знаете, что самое страшное в военной службе? Нет, это не принимать участие в боевых действиях, лезть под пули и. т. д. Самое страшное это доставлять груз 200 семьям погибших, видеть глаза матери, жены и детей погибшего товарища или подчиненного.

Учусь в Москве, в военном институте. Гей, но с каждым днем все чаще задумываюсь о будущей жизни, в которой представляю милую добрую красавицу жену, детей, счастливую семейную жизнь. Недавно на службе некоторые узнали о моей ориентации. Кое как сумел выкрутиться, но отношение ко мне полностью поменялось. Теперь думаю, как наладить собственную жизнь, ведь столько всего упущено, общаться с девушками совершенно не умею. Парень, 20 лет.

Когда училась в мединституте, жила в общаге военных летчиков. Естественно, жены сразу меня невзлюбили: красивая, свободная. И начали строить козни. То туалеты на замочки закроют, то посуду выбросят.. Отомстила я им знатно: на общей кухне в кастрюлю с борщом бросила удаленный зуб. Страшный крик оповестил о том, что месть удалась. Больше меня не трогали.

Со своей женой я уже пять лет вместе. Придя с армии, мы расписались на третий месяц. От нехватки работы я подписал контракт на военную службу, она же карьеристка, на момент трехлетней годовщины встреч она уже была директором крупного банковского филиала. Она пропадала на своей работе, я на своей. Но выходные проводили всегда вместе, и вот она беременна. Дальше все как должно быть: я работаю не покладая рук. Она уходит в декрет, рождается чудесный сын, я старался как можно быстрее вернуться со службы домой. Когда малышу исполнилось четыре месяца, на протяжение месяца были постоянные скандалы, что я не помогаю с ребенком, как она устала от всего, хочет пропадать на работе как я. Когда ребенку исполнилось пять месяцев, я расторгнул контракт. Она восстановилась на работе и постоянно пропадала, она стала кормилицей, а я занялся ребенком. Теперь она постоянно на работе, даже на выходных, а я постоянно с сыном. Он маму не видит вообще, да и не горят ни она, ни он желанием. А я счастлив, когда в детском городке среди мам, мой сын кричит мне с горки, что любит меня.

Прадедушка был врачом в советском концлагере. Очень часто заключенные просили передать письма родным. Прадедушка и передавал, пока эти же заключенные его и не сдали. Его отправили далеко в Сибирь. В конце 1942-го предложили заключенным: или сидите дальше, или идёте на фронт, а после помилование. Прадед и пошел. Вот только всем, кто пошел, не дали ни одежды, ни еды. Так и шли до линии фронта по снегу, кто в чем был, доходило до каннибализма. Часто приходилось приворовывать по пути в ближайших деревнях, иногда люди сами помогали чем могли. На фронте встретил мою прабабушку. Она была на войне снайпером. Саму так же отправили воевать из концлагеря, посадили за то, что делала аборты в военное время. После войны прадедушка стал управляющим больницы, жену оберегал, не давал работать. Оба о войне долго не говорили, берегли детей. Вырастили 3-х сыновей. Прадедушка умер до моего рождения, а прабабушка дожила до моего пятилетия. До сих пор помню её выпечку и доброе, любящее лицо.