Пахабные цитаты про смотрю для взрослых

Я слышал столько комиков с их шутками про нового Папу: «Разве не страшно, что новый Папа раньше был нацистом?» И ты говоришь «нет», когда смотришь на их послужной список, сравнивая. Нацисты в сравнении с католической церковью? Нацисты продержались всего лет 12, и от них осталась только горстка пепла в цилиндре. У католической церкви гораздо более богатая и престижная история убийств, пыток, тирании, угнетения, бессмыслицы, не говоря уже о сексе с детьми. И они все еще тут. И популярны как никогда! Я бы сильнее испугался, если бы кто-то сказал: «Знаешь нового нациста?

— Полагаю, мы пьем кровь девственников, потому что это круто звучит. — Я смотрю на это так: если хочешь съесть бутерброд, то получишь гораздо больше удовольствия, зная, что его никто не трахал.

Идет мужик по пустыне с бутылкой воды- трахаться хочет- прям не может, но никого вокруг нет. Смотрит- верблюд дохлый лежит. Мужик думает: "Ну ладно, хоть верблюда..." Так и так пристраивается- неудобно- нога задняя все время мешает. Он уже совсем замучился, вдруг видит бежит голая баба и прям к нему, и говорит: "Мужик, дай попить, любую просьбу твою выполню". Он ей бутылку протянул, она попила и спрашивает: "Ну, говори, что ты хочешь". "Слышь, баба, ногу подержи".

 Донна встала и улыбнулась Эдуарду такой улыбкой, что любой другой растаял бы на месте. Не в сексе было дело, хотя он тоже отражался в этой улыбке. Она излучала тепло, полное доверие, на которое способна лишь настоящая любовь. Такая первая романтическая любовь может прожить недолго, но если она остается — ой-ой-ой! Я знала, что Эдуард, наверное, смотрит на нее такими же глазами, но это было не взаправду. Не от души. Он лгал глазами — искусство, которому я научилась только недавно и слегка жалела, что научилась. 

— Вы правда девственник? — Не нужно мне верить, просто лечите. — Прежде чем лечить, нужен диагноз, а не зная, можно ли вам верить, диагноз поставить сложно. — Я сказал вам правду. — Утратили веру, оттого что какой-то пацан что-то не так понял? — Церковь бросила меня и Бог меня оставил, и я не знаю, зачем это нужно было Богу. — Бог дал церкви и мальчику свободу воли, и вам больно что этой свободой воспользовались.

— А ты, я вижу, не смеешься? — Нет. — Да ты посмотри, посмотри на экран! Разве не забавно? Видишь, как он полетел? Смотри, как он плюхнулся! Разве не смешно? — Нет. — Над упавшими смеются с тех пор, как стоит свет! А ты что же? — Да ведь он ударился, ему больно! — Весь принцип смешного как раз и состоит в падении, а ты от этого плачешь. — А! О... (ужасается) — Об этом говорил даже Чаплин. Лежит банановая кожура, подходит человек — и трах, он упал, поскользнувшись на кожуре. В зале смех. Это же как дважды два, а ты не смеешься. — Нет.

 У нас странное понимание многих вещей… Если вера в Бога, то он живет на небе или в особенном месте, куда можно прийти и помолиться, хотя сами при этом думаем, что он создал все… Так если он создатель всего, так может он везде и во всем? Если любовь, то мы ее почему-то связываем с сексом… Хороший секс — люблю… Не хороший — не люблю… Так может он хорошим и становится только потому, что любишь?

Не люблю порнофильмы. Сначала показывают, как великолепная обнаженная женщина лежит в кровати и возбуждает себя. И когда я на нее смотрю, то она вроде как становится моей девушкой. И тут внезапно заваливается мужик с огромным хером и начинает трахать мою девушку! Это меня бесит.