Цитаты про край

Это была не та комната, которая наводила на мысли о возвышенном. Людовик XIV, к примеру, нашел бы, что в ней недостаточно солнечно и мало зеркал — она бы ему совсем не понравилась. Он пожелал бы, чтоб отовсюду были убраны носки, а также пластинки, а может быть, даже приказал бы сжечь помещение дотла.

— Пан Зеленский, кто бы не победил в этой войне, независимость Польши будет восстановлена. Вопрос — в каких границах? — Если войну выиграют немцы, Виленский край войдёт в состав германской империи, немцы хотят их отсюда выселить, наши земли отдадут немецким колонистам из Поволжья. — Однако многие поляки желают нам поражения... — Для европейских империй — мы страна второго сорта. — Стран второго сорта не бывает.

С тех пор, когда я тосковал, Когда мне тяжко было, Когда я пальцем попадая Нечаянно в чернила, Когда не с той ноги башмак Пытался натянуть, Когда отчаянье и мрак Мне наполняли грудь, Я плакал громко на весь дом И вспоминался мне Старик, с которым был знаком Я некогда в краю родном, Что был таким говоруном, Таким умельцем и притом Незаурядным знатоком — Он говорил о том о сем, И взор его пылал огнем. А кудри мягким серебром Сияли над плешивым лбом...

 Я не сказала ему правду. Как можно? Я угостила его очередной историей. Тощей, жалкой, малокровной сказкой без ярких деталей и изящных поворотов: выцветшие лоскуты, сметанные на живую нитку, с бахрамой по неровным краям. Одной из тех историй, что так похожи на реальную жизнь. Точнее, на то, что представляется людям реальной жизнью, а это совсем не одно и тоже. Человеку моего склада, наделенному живой фантазией, нелегко сочинять истории вроде этой. 

Мы хотим увидеть красоту в чужом городе или стране, при этом не замечая красоту в своем родном краю.

  — Джерсийский дьявол? Я думал, это чушь, местная небылица! — Рассказы о встречах с ним бытуют в тех краях вот уже более 200 лет. По одной версии у него крылья летучей мыши, по другой — рога и хвост и вот еще… Лошадиная голова! — В газете скорее башка Чубакки… Этой твари только с Трансформером махаться! 

Засвети же свечу на краю темноты. brЯ увидеть хочу то, что чувствуешь ты. brbrИ. Бродский

Вернись к нам, западный ветер, переполненный криком птиц, Вернись, чтоб высушить слёзы, что застыли в ямах глазниц. Повей нам из дальней дали, из-за древних бурых холмов, Принеся дыханье апреля и густой аромат цветов. Он из мест, где уставшим сердцем суждено обрести покой, Где от яблок склонились ветки и воздух пьянит, как настой, Где зелёной травы прохлада так и тянет прилечь на ней, Где напевы дрозда, как флейта, раздаются среди ветвей.

БерсеркиКлацнули зубы по краю щита,Сердце пылает из чистого льда,Ярость безумная застит глаза,В северном взгляде - от злобы слеза.Жажду берсерка лишь кровь утолит,Мышцы буграми, как твёрдый гранит,В битву врывается, злобно рычит,Верность безумию твёрдо хранит.Кровью облит с головы и до пят,Дети и женщины в страхе кричат.Викинги в силе!

Вечер сулит мне печаль, бьется тоска о причал, Веки мой город сомкнул, слушая звезд тишину. Мысли уходят ввысь, солнце спешит за край. Только молю — дождись, только молю — узнай!

Разве дорога становится хуже от того, что по краям ее в изгороди торчат колючки? Путник идет своей дорогой, а злые колючки пусть себе торчат на своих местах.

 Ты над отчаяньем взлетишь, звеня, Стрелой разгонишь сумрак, Истина. Переступаю твой порог в краю теней, Но ты сильнее смерти и судьбы сильней! 

Сущность любвиНыряю в колодец времени,Разлагаясь на фотоны и атомы.Мчусь по тоннелю в темени,Прощаясь с восходом и закатами.Материализуюсь нечётными кваркамиНа краю приличного астероида.Пью цейлонский чай с баранкамиВ компании странных гуманоидов.Докурив до фильтра "Яву",Вхожу в точку сингулярности,Посылая всё к чёрту и дьяволу,И соблюдая технику безопасности.Там, в сумрачном гиперпространствеОткрылась мне сущность любви,Что форма её - непостоянство,А сущность - страдай и умри.

 — Возможно, что у меня мог засориться унитаз…— Возможно? Откуда эта мысль?— Вода преливается через край, ковер весь промок…— Хм… Я починю. Но сперва зайду к себе в комнату и повешусь.