Цитаты про ужин

—  Знатно тебя разукрасили, как я погляжу, — протянул трактирщик, когда Данте подошёл к барной стойке в «Последнем ужине». — Шрамы украшают мужчину, — поведал ему Данте — Они говорят о том, что их владелец агрессивен. А ещё достаточно туп, чтобы их заработать. А женщин всегда привлекали агрессивные и тупые мужчины. Если хочешь, я могу порезать тебе лицо. У тебя от баб отбою не будет.

А сейчас я стою под тихим ночным небом и понимаю, что вся жизнь заключается в свободе. Только это не значит позволять себе то, что не можешь позволить в силу каких-то причин, табу. Это не наркотики на завтрак, обед и ужин. И не поиски спасения в объятиях нелюбимых людей. Свобода — это возможность шагать в любом направлении. Идти и прислушиваться к своим желаниям. Не думать о деньгах и пресловутом моральном долге, условиях, обстоятельствах. Казалось бы, такую свободу нельзя себе позволить — слишком безрассудной выглядит. Но это легко, если захотеть.

  — Вход в подземелье преграждает дверь, покрытая мхом. Открыв ее, вы обнаруживаете отвратительного, мохнатого и зловонного огра. Что ты будешь делать? — Скажу: Привет, мам, что на ужин? 

— Бутылки нужно открыть и разлить вино в графины прямо перед ужином. Легкое вино к закускам, тяжелое — к супу. Потом — то же вино к рыбе, а потом — кларет, его нужно разлить по графинам сейчас. Вот здесь вино для пудинга, а после этого — что попросят в гостиную к кофе. — Как же они наверх поднимаются-то после этого?!

Через много лет мы вспомним наш лучший момент в жизни,и это не первый наш совместно приготовленный ужин ,и даже не наша свадьба,это будет момент когда я подарю тебе СЫНА

— Майк, что касается тостов, они должны быть короткими. Ничто так не портит репетиционный ужин, как длинные речи. Зашли, сделали свое дело и вышли.— Ты так Чендлеру говоришь?

Кошка, хочешь, я дам тебе слово? Не гулять без шарфа, не пить спиртного, Не хлопать дверью, ругаясь с мужем, Не есть котлеты с картошкой на ужин, Ни брату, ни другу не открывать сердце, Не увлекаться сахаром, солью, перцем, Даже если хочется, не звонить без дела, Утром не спать, сколько хотела. Не думать о прошлом, не мечтать о море, Не писать стихи, даже если горе, Незнакомым людям не распахивать двери. Веришь мне, кошка? И я не верю.

«Почему?» — вот по-настоящему мужской вопрос. Его диктуют представления о мужественности, возобладавшие в конце двадцатого века. «Я хочу знать, почему ты это сделала». Как будто я машина с неисправным клапаном или робот, у которого перегорели клеммы, и он теперь готовит бифштекс на завтрак, а яичницу — на ужин. Быть может, женщины сходят с ума вовсе не от сексуальных проблем, а из-за этого вот прямого мужского «почему?».

Их любовное бормотание было моей колыбельной, моим сундуком с приданым. Я складывала туда красивое белье, летний лагерь, новые сандалии, Рождество. Самозабвенно перебирала праздничные ужины, собственную комнату, велосипед, проверку уроков по вечерам. Еще один год, похожий на предыдущий, и следующий за ним, такой же безмятежный, один за другим — как мостик, и тысяча разных разностей, тонких и неуловимых, так знакомых девочкам, растущим без отца.

Когда я готовлю ужин, я всегда оставляю выбор для вегетарианцев. Они могут либо есть, либо пойти ***.

Секс в некотором роде сродни кулинарии. Люди им увлекаются, периодически покупают книги с замысловатыми рецептами и интересными картинками, иногда, особо проголодавшись, устраивают в своем воображении настоящие банкеты, но в конце дня с удовольствием соглашаются на обычную яичницу с чипсами. А если к этому добавить еще половинку помидора, то ужин считается совсем уж роскошным.

Первый раз в жизни она радовалась, что живёт на одиннадцатом этаже и что лифт у них исключительно медленный. Благодаря этому в ее распоряжении оказались четыре минуты, чтобы убрать со стола в комнате посуду после ужина, переодеться во что-то приличное, слегка подкраситься и справиться с неизвестно откуда взявшейся дрожью во всём теле.

Дорогая, ты пропустила наш первый семейный ужин и улеглась в постель после бокала бренди, как заправский алкоголик.

пир, не сдобренный любезностью хозяев, Становится похож на платный ужин. Для насыщенья дома мы едим, В гостях же ищем не еды - радушья.