Цитаты про пол для взрослых без мата

В начале времен мужчины и женщины были сотворены не такими, каковы они теперь, — это было существо единое, но с двумя лицами, глядевшими в разные стороны. Одно туловище, одна шея, но четыре руки и четыре ноги и признаки обоих полов. Они словно срослись спинами. Однако ревнивые греческие боги заметили, что благодаря четырем рукам это существо работает больше, а 2 лица, глядящие в разные стороны, позволяют ему всегда быть настороже, так что врасплох его не застать, а на четырех ногах можно и долго стоять, и далеко уйти.

Ни одна женщина не получает оргазм от полирования кухонного пола.

 Ни у кого не бывает такого секса, каким он бывает в кино. В жизни вы вряд ли станете заниматься этим на полу, и вы точно никогда не станете заниматься этим, стоя в полный рост. Да, на вас вполне может остаться какая-то нелепая одежда, а вот сексуального белья почти наверняка не будет. И вообще, если кто-то в порыве страсти начнет срывать с меня одежду — я его убью. 

комбайнер в поле остановился на обед. Достал булылку кефира и булку. Ест. Стучит в дверь мальчик. - Дядь, а после обеда поебаться хочешь? - Конечно, хочу! - ОК через пять минут малчьчик опять стучит - Дядь, пожрал? - Ну - Иди ебись, я тебе все колеса проколол

 Один мой друг ухаживал за женщиной. Женщина была старше и опытнее его. Она была необычайно сексуальна и любвеобильна. Друг мой оказался с этой женщиной в гостях. Причем в огромной генеральской квартире. И ему предложили остаться ночевать. И женщина осталась с ним. Впервые они были наедине. И друг мой от радости напился. Очнулся голый на полу. Женщина презрительно сказала: 

— Ты любишь Мочизуки-сан? — Да. Харука — самая любимая в мире девушка. — Кстати, расскажу тебе легенду об Адаме и Еве. Они были чисты и невинны, но обрели разум, попробовав запретный плод. В то же время они познали стыд, сильное чувство смущения, позора. Им стало стыдно, что они голые. Другими словами, они смогли определить пол. Из-за этого их любовь стала сложной — превратилась в страсть, ревность. Появилось чувство ненависти. Ты понимаешь, о чем я? Хорошо, давай упростим. Например, если другой мужчина тронет твою любимую Мочизуки, что ты будешь делать? — Другой мужчина?

Но я размышляю дальше: раз пол есть тайна, «прикровенность», и это — не поверхность его, а самое внутреннее зерно, «душа» и «глубь», то ведь, очевидно, тот акт и в таких условиях, чтобы никто не мог даже догадаться, предположить, не мог даже «допустить мысли» — и будет «наиболее отвечающим душе предмета и существу дела», то есть совокупления: он будет и наиболее сладким, невыносимо сладким. Не на этом ли основаны измены?

— Ах да, Руфик, Клайд Ходшкинс хотел зайти к тебе вечерком. — Что он хочет? — Кажется, анала. — Ох! дорогой, мы сможем купить тебе пояс для церкви! — Как замечательно! — Вот именно! — Если в пол шестого, нормально? [Обращается к Мили] — А-а.. Нормально... Да.. — А когда ему назначено? — У нас тут, знаешь ли, не так, как у дантиста, Эдвард. Он просто придёт, когда захочет вставить свой член в чью-то задницу.

Неужели весь мир состоит из двух типов людей — Наставников и подчинённых, тех, кто мудро увещевает, и тех, кто радостно повинуется? И вся жизнь — всего-то метание между двумя крайностями, из роли в роль, из рабства в рабство? Ребёнок — родитель, начальник — подчинённый... ха, привет, Эрик Берн, ты в чём-то поумнее Фрейда... секс меркнет перед сладкой жаждой власти и радостной дрожью подчинения... меркнет или становится ещё одним полем битвы за две единственно возможные роли...

Умирала небрежность грубого случаяУвижу ли снова волос твоих поле,что блестят как колосья в признательность лету,за то что лилеяло их и холило,благодатным дождем и божественным светом.Ни сказал ,но подумал бы я с восторгом,что свят каждый дюйм твоего тела,но когда так близко, не так дорого,ну а ты мне открыться тогда не посмела.Так и должно было быть, все правильно,неоценил, недопонял, где то,и не тобой было сердце ранено,и не тобою было согрето.Может так надо, чтоб мы лучшая,были судьбой друг от друга скрыты,так утешая и снова мучая, вновь оживает что жизнью смыто.Вновь вспоминаю волосы св

Вселенная, существовавшая в человеке, перестала быть. Эта Вселенная поразительно походила на ту, единственную, что существует помимо людей. Эта Вселенная поразительно походила на ту, что продолжает отражаться в миллионах живых голов. Но эта Вселенная особенно поразительна была тем, что имелось в ней нечто такое, что отличало шум ее океана, запах ее цветов, шорох листвы, оттенки её гранитов, печаль её осенних полей от каждой из тех, что существовали и существуют в людях, и от той, что вечно существует вне людей. В её неповторимости, в её единственности душа отдельной жизни - свобода.

Когда наступит мой последний часКогда наступит мой последний час,И сердце биться радостно устанетВсё будет точно так же, как сейчас,Всё будет так же, лишь меня не станет.Всё так же будут резаться в футболМальчишки в наступающем сезонеИ будут забивать за голом голКак делал я, на этом же газоне…Всё так же будет кто-то пас просить,И кто-то бить прицельно по воротам,И будет мячик в поле выноситьВратарь, покрывшись весь холодным потом Свисток финальный кончит этот спор,Команды разойдутся, как и прежде,И для кого-то счёт, как приговор,Отрежет путь к спасительной надежде.Сухие цифры в памяти архив

 В обеденный перерыв захотелось секса. Точнее, жесткого тр*ха вне постели. Мое желание совпало с желанием ассистентки финансового директора. У нас когда-то был роман. Странный, чуть глупый, но плодотворный на секс. Мы выпили кофе из мягкотельных пластиковых стаканчиков, скрылись в женском туалете. Быстрое совокупление в кабинке с незапертой дверью. Оторвавшиеся пуговицы на кафельном полу, проникновенный минет, ритмичные хрипы… Я совсем не скотина… 

 А я падок на шлюх, причём разного пола.