Цитаты про историю для взрослых без мата

Он говорит, что читателям не нужна история про очаровательного и талантливого ребенка, который снимался на телевидении, сделал на этом большие деньги, а потом жил долго и счастливо, и до сих пор живет долго и счастливо.Людям не нужен счастливый конец.Людям хочется читать про Расти Хаммера, мальчика из «Освободи место для папы», который потом застрелился. Или про Трента Льюмена, симпатичного малыша из «Нянюшки и профессора», который повесился на заборе у детской площадки.

 Кролики — это не мы! У них нет книг по истории, фотографий, знаний о том, что такое скорбь или сожаление. Простите, не поймите меня неправильно. Мне нравятся кролики. Они милые и вечно трахаются. А если ты милый и вечно трахаешься, наверное, ты счастлив. Ты не знаешь, кто ты и зачем вообще живешь. Просто хочешь как можно больше раз заняться сексом до смерти. Я не вижу смысла убиваться над мертвым кроликом. Который и смерти-то не боялся, если на то пошло. 

Плачет день...Как медленно, протяжно плачет день!И торопливый шёпот ночи ему вторит!От встречи той осталась мысли тень -Тернистый путь в историю проторен.И жарких рук объятия пустые,И хладных уст усмешки неземные...Как мало значит знанье это...И цель всего одна - дожить бы до рассвета!И новый грянет день с его проклятьем!И голый будет говорить король:"Я в платье!"Какой пассаж! Какая прелесть!Аутодафе вспыхнет вновь за новую лишь ересь!Как медленно, протяжно плачет день...От всех от нас осталась прожитого тень...Елена Липецкая 20.01.11.

 Но это только еретики-"либералы" отождествляют военных с подлинным зло, считая его безраздельной вотчиной лейтенантов или генералов, тогда как военные часто способны творить вторичное зло — агрессивное, романтическое, мелодраматичное, увлекательное, доводящее до оргазма. Подлинное же зло, зло Аушвица, от которого захватывает дух, — зло мрачное, однообразное, унылое, неприкрытое — осуществлялось почти исключительно гражданскими лицами. В качестве примечания следует только добавить, что величайший в истории ликвидатор евреев, тупоголовый Генрих Миллер, был фермером, разводившим цыплят. 

Линии секса по телефону, группы взаимной поддержки тяжелобольных и им подобные - это все не что иное, как школа, в которой люди учатся мастерски рассказывать свои истории. Рассказывать вслух. Другим людям. Причем не просто искать и находить какие-то идеи, а по-настоящему перевоплощаться.

Два раза сбегала за водкой и рассказала историю всей своей жизни. Так себе жизнь. Секс за деньги – самое яркое, что в ней случалось.

Ну, в школе по мне не скучают, — ответила девушка. — Видите ли, они говорят, что я необщительна. Будто бы я плохо схожусь с людьми. Странно. Потому что на самом деле я очень общительна. Все зависит от того, что понимать под общением. По-моему, общаться с людьми — значит болтать вот как мы с вами. — Она подбросила на ладони несколько каштанов, которые нашла под деревом в саду. — Или разговаривать о том, как удивительно устроен мир. Я люблю бывать с людьми. Но собрать их в кучу и не давать никому слова сказать — какое же это общение?

 Вы (люди) неповоротливы и тугодумны, неспособны ни к быстрым движениям, ни к мгновенным решениям. И, может, самое главное: вы жизнедеятельны лишь в узком интервале условий, чуть измени их — вы погибаете. Вы не переносите ни жары, ни холода, ни разрешенного воздуха, ни больших давлений, ни жестких излучений, ни длительного голода, ни жажды, ни перегрузок тяжести. Выброси любого из вас, голого, без орудий и машин, во внешний мир — что с вами будет? Даже средства общения у вас до удивления несовершенны — речь груба и медленна, прямой передачи мысли вы не применяете.

Миллионы лет люди страстно мечтали об одном — победить смерть, избавиться от её гнёта, перестать жить в вечном страхе, стать свободными! Только разогнувшись, только взяв в руки палку, мы уже думали, как бы обмануть смерть. Всю нашу историю, и ещё до того — ещё когда история была топким бессознательным безвременьем, мы стремились только к этому.

 Но это только еретики-либералы отождествляют военных с подлинным зло, считая его безраздельной вотчиной лейтенантов или генералов, тогда как военные часто способны творить вторичное зло — агрессивное, романтическое, мелодраматичное, увлекательное, доводящее до оргазма. Подлинное же зло, зло Аушвица, от которого захватывает дух, — зло мрачное, однообразное, унылое, неприкрытое — осуществлялось почти исключительно гражданскими лицами. В качестве примечания следует только добавить, что величайший в истории ликвидатор евреев, тупоголовый Генрих Миллер, был фермером, разводившим цыплят. 

Ну, в школе по мне не скучают, — ответила девушка. — Видите ли, они говорят, что я необщительна. Будто бы я плохо схожусь с людьми. Странно. Потому что на самом деле я очень общительна. Все зависит от того, что понимать под общением. По-моему, общаться с людьми — значит болтать вот как мы с вами. — Она подбросила на ладони несколько каштанов, которые нашла под деревом в саду. — Или разговаривать о том, как удивительно устроен мир. Я люблю бывать с людьми. Но собрать их в кучу и не давать никому слова сказать — какое же это общение?

 Людей привлекают истории, в случае Стефани Майер абсолютно ясно, что она пишет для целого поколения девочек и открывает им новый вид любви и секса в этих книжках. И Джоан Роулинг и Стефани Майер пишут для подростков, единственное различие в том, что Роулинг — потрясающий автор, а Майер не может написать достойную страшилку. Она не очень хороша. 

 Это мрачная любовная история. Очень мрачная. И любви как таковой в ней не так много. Лишь малая часть. Дружба, умение быть партнером, компаньоном своему возлюбленному, секс, ревность, одиночество, невроз, безумие — до Анны Карениной так полно в литературе не создавался ни один женский образ.