Цитаты про черную душу без пошлости

Я шагал по земле, было зябко в душе и окрест. Я тащил на усталой спине свой единственный крест. Было холодно так, что во рту замерзали слова. И тогда я решил этот крест расколоть на дрова, и разжёг я костёр на снегу, и стоял, и смотрел, как мой крест одинокий удивлённо и тихо горел… А потом зашагал я опять среди чёрных полей. Нет креста за спиной… Без него мне ещё тяжелей.

Париж, открытый город, Твоя душа живая, Томясь, исходит кровью, Как рана ножевая. И стук чужих шагов Тревожит наши стены, И на мерцанье Сены Глядят глаза врагов. Как будто в яме черной, Под окрики штыка, Струится удрученно Французская река. Века французской славы, Отлитые в гранит, Ваш облик величавый Великий гнев таит.

Любой археолог будет вам доказывать, что диадема — не цель археологии, ее цель отыскать как можно больше черепков и бусинок, чтобы определить пути миграции и уровень материальной культуры. Но можете быть уверены, что археолог лицемерит. В глубине души он мечтает о диадеме, о неожиданном блеске в завале черной земли, о той редчайшей сенсации, презрение к которой — основа основ археологической гордыни.

Голая правда, святая наготаГолая правда, святая нагота,Ты вся изранена и дышишь едва.Тебя грязью и ложью облили,Под временем страха всю подавили.Как ты можешь все это терпеть,Они же просто хотят тебя стереть.Чувства благородства почти искоренены,Мерзостью и плесенью души полны.Раньше интеллигентность была в почете,Сейчас низость и надменность в угодье.Жизнь на подлость и предательство поменяли,А когда-то жили в радости и в счастье расцветали.Но ваши души все ж не потушили,В них есть искра чистоты, они любовь заслужили.Верою и правдою надо мерзость искоренить,Чистыми помыслами доброе имя воз

Обида забывает больЯ, продолжавший путь, когда за мной вдогонку, Эскорты чёрных рыб пускались из глубин, И загонял июль в пылавшую воронку Ультрамарин небес ударами дубин... Артюр Рембо Я растворяюсь в вашей крови, в глазах я затаённый смех... я забираю вас у боли, рассветом ласковых утех. С обложки трепетным дыханьем, его определяет белый снег, к вам, кареглазым изваяньем, из радуги продолжу свой разбег... для вас в своей любви порочной, из сердца полного любви, я выплесну все многоточья из уголков моей земли. Самум трепал плечо по-братски... рабы, мортиры, карнавал...

А за черным от боли оконным стеклом Сидит мальчик, укутавшись в плед калачом И боясь темноты, опасаясь дышать, Смотрит в ночь неживыми глазами И я знаю о том, я ведь так же, как он Кутал тело и душу в свой маленький дом И если б грязь под ногами могла говорить Она б много об этом сказала…

 Не знаю, кто он – маг, сеющий волшебство в души, алхимик, выводящий в сердцах формулу абсолютной любви, повелитель стихии эмоций или колдун, нотами заклинаний подчиняющий себе… Мне уже не нужно было заглядывать ему в душу, чтобы узнать, есть ли на ней черные пятна – его голос снимал с нее все грехи и исповедовал наши души. 

И он себя не жалея бежал, Бежал в тёмную бездну, всё тяжелее дыша... В чёрной пелене колодцев подгибались ноги... Он засыпал на мокром картоне, В подземельях разума маски злых богов... Скулит душа от этих кошмарных снов... Слишком долго не тает лёд, Глаза отвыкли видеть: «Где хозяин, когда придёт...» И где искать ласки, когда увижу солнце... И где эти руки прекрасные, Что случилось... Собака загрустила... Может мир мой, моя любовь не была нужна никому никогда... Ведь я был верным, как же так? Послушай! Лишь тебе одному я доверял душу!.. Бежал по городу пёс среди пьяных мужчин...

Самому лучшемуТучи чёрные сковали небо,Задрожали на ветру ресницы,Словно Зевс, разозлившись на Феба,Молниями бьет с колесницы!Я пришла похоронить печали,Покорённая, убрав запреты.Свет пронзит потемневшие дали,Наши отразив силуэты!Все секреты разгадай во взгляде,Зацелую, растопивши стужу,Я волос, поседевшие пряди,Нежностью, окутавши душу!

Два глаза упёрлись Маргарите в лицо. Правый с золотою искрой на дне, сверлящий любого до дна души, и левый — пустой и чёрный, вроде как узкое игольное ухо, как выход в бездонный колодец всякой тьмы и теней.

Van HellsingМой чёрный плащ завис над бездной,Заряжен арбалет.Мой Бог, тебе я был полезен,Но сил и веры нет.Мой ветхий дом венчает пропастьИ скоро рухнет вниз.В его стенах моя убогость,Молись иль не молись.Отец небесный наблюдаетС небес кромешный ад.Ты видишь, как душа страдает,Войдя в подземный град.Земная жизнь подобна аду,Я испытал всю боль.За что же ты мне дал награду –Борца с Нечистым роль?Бессильны здесь и меч и пламя,Кресты и серебро,Пока не станут люди самиСражаться за Добро.Тогда в сердцах издохнут черви,И лотос расцветёт,И в их рядах я буду первым,Ты слышишь, о, mein Gott?

Осиротелая деревняДеревня вымершая, черная...Лишь только ветер по улочкам скитается,А печаль унылая, непокорнаяИз разбитых окон расстилается.Это не кадры из фильма военного,И не пожилые воспоминания прошлого...Это душа моя осиротелая,Новой болью, тоской запорошена.

Зажги свечу!Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй насМолитваНе о том мы ,люди, просим Бога,Милостыню милости моля,Лучше бы просили мы,ей-богу,Пусть мой ближний милует меняПусть исчезнут ненависть и злоба,Груз обид не давит душу зря...Вымолить мне надобно у бога,Чтобы ближнего не обижала яВ каменных скрижалях Закон БожийВыбитый, навечно людям дал..Господи,молю чтоб непреложноКаждый его свято исполнялЧтоб Спасителя узрели у порога,И бессмертье в боге обрели,Нужно сделать нам совсем не много -Свет добра, чтоб в душах мы зажглиНенависти общей вижу битву,Черного насилия, огня.

Приходит, смотрит чёрными глазами из бездны сна. Чего-то ждёт, куда-то манит, и как струна волшебной скрипки, звучит в ушах знакомый голос… Цветком прекрасным, словно лотос, моя душа вдруг распускается, а сердце стучит быстрей. Скажи, к каким глубинам дверцы ведут во сне? Не умолкай! Пусть песня эта летит из снов в реальный мир, и пусть, согрета её теплом, я тоже стану тихой скрипкой или струной… И строки сложатся в молитву сами собой, и будет проще достучаться до тех высот, откуда льётся вариация вот этих нот… Не умолкай!