Цитаты про жестокость людей

Да, иногда случается невероятное. Реальность даже слишком легко предает людей, по прихоти швыряя их жизни в неожиданных направлениях. Временами они попадают в глубины отчаяния. Это жестоко и неправильно. Даже абсурдно. Надо быть настороже. В любой момент может произойти все что угодно.

— Может, я и жестокую вещь скажу,  — продолжал Борис.  — Но нам, мужикам, в этом проще. Мы в крови и муках не рожаем. Сунул, вынул и пошёл. Конечно, своя кровь  — это святое. Но по большому-то счёту… женщины – они всегда к дитю ближе. А мы дальше. Выдав эту потрясающей глубины философскую мысль, Борис сделал театральную паузу. Затянулся. И сказал: — Вот потому, не чувствуя глубинной, природной связи со своими отпрысками, мы, мужики, должны разумом понимать свои обязанности. Воспитывать, защищать… Женщина  — на инстинктах. Как животное. Мы — от разума. Как люди.

 Ты хорошая. Ты хорошая и чистая, а я притащил тебя в мир, где люди срут друга на друга, врут и обманывают. Трусливо, эгоистично и жестоко. В мир, где, ???ь, сперма из влагалища выливается прямо на пол. Ты как чистая белая роза, понимаешь, в море говна и мочи, а я запачкал тебя, замарал твои лепестки. Прости меня, пожалуйста. 

Война - жестокая штука, но не обязательно жестоки люди, которые её ведут.

Вселенная изменчива, но самое странное проявление этой изменчивости - мы, люди. Мы отвечаем, как резонаторы, на многие воздействия. Наше будущее нуждается в постоянной корректировке. Но есть барьер, который мы должны снести, и это потребует жестокости, нам придется восстать против наших самых дорогих, самых сокровенных желаний…

Конечно, существует желание доминировать, подавлять, и существует желание быть подавляемым, и это доставляет удовольствие! Я думаю, что в каждом человеке есть элемент садомазохизма, и это нормально, это игра. Это существовало всегда. Маркиз де Сад и Захер-Мазох считались интеллектуалами. Я думаю, S&M — явление более или менее нормальное. Люди все время играют эти роли и меняются ролями тоже.

— Ты жестокая! — А раньше была жестокой? — Нет! — Поверь, я не изменилась. Моя доброта — это не черта характера. Это выбор. А жестокость — это именно черта, которая не позволяет людям пользоваться моей добротой.

Способность людей «забывать» позволяет им выживать, несмотря на все тяготы жизни. Но как ты думаешь, что случится, если они не смогут забывать? Всё, что было грустного, всю жестокость, все неудачи... Помнить всё, словно это случилось минуту назад... Это слишком больно, ты не думаешь?

В исследовании Хартунга «Библия представляет собой свод законов для выработки групповой морали с готовыми инструкциями для геноцида, порабощения соседних групп и мировой гегемонии. Но Библия не является злом только по причине ставящихся задач или даже только из-за прославления убийства, жестокости и насилия. Многие древние тексты повинны в том же – «Илиада», исландские саги, мифы древней Сирии, надписи древних индейцев майя и другие. Однако нам не пытаются продать «Илиаду» в качестве канона нравственности. В этом-то и проблема.

— Увы, в нынешней жизни мы все существуем сами по себе. А что, по-вашему, способно вернуть нашему народу изначально присущее ему единение? Так все-таки хочется видеть в ближнем тот душевный отклик, о котором вы говорили, вспоминая 60-е. — Я по-прежнему дышу воздухом тех лет. Ну не вписываюсь я в эти интернеты, 3D, айфоны... Ну, и ладно... Но больше всего меня ранит воспитывающая нас с экранов жестокость, которая и способствует нашему разъединению. Думаю, чтобы сегодня сблизить, объединить людей, надо прекратить воспитывать в них жестокость.

 — Слишком жестокий город. Не хочу здесь жить!– Города не бывают жестокими. Только люди. 

Неужели все люди либо жестоки до безумия и противоборства хладнокровия с алчностью, либо глубоко несчастны? Редкие люди хранят человечность, я таких пока не встречала. Все мы не без греха.

— Почему мы сражаемся за спасение людей? Это примитивная, жестокая раса. — А разве мы были другими? Они ещё молодой вид, им многому предстоит научиться… Но они на стороне Добра.

Я вдруг вспомнила о древнем Вожде, о котором рассказывал Хаген. Того, что совершил этот Вождь, с избытком хватило для славы, не зря вспоминали о нём почти девять столетий. А вот для жизни?.. Он не успел обнять женщину и не оставил детей. Успел только умереть за своих людей, умереть жестоко и страшно, когда его прибивали гвоздями к белому победному древу Был он счастлив хоть день, пока ходил по земле?…