Добрые цитаты про среду

 И тут из всех разверстых могил медленно поднимаются целые снопы цветов. Блестит роса, распускаются цветы, в ветвях шелестит ветер, жужжат пчелы, просыпаются птицы и наполняют пространство первыми восторженными гимнами Солнцу и Жизни. Потрясенные, ошеломленные Тильтиль и Митиль, держась за руки, ходят среди цветов и не могут найти следы могил.  

Чтобы жить среди мужчин и женщин, мы должны позволить каждому человеку быть самим собой. Если мы абсолютно осудим какого либо человека, то ему не останется ничего другого, кроме как относиться к нам как к смертельным врагам: ведь мы готовы предоставить ему право существовать лишь при условии, что он перестанет быть самим собой.

Страсть — это идеальная среда, в которой человеческая душа проявляется во всей полноте и совершенстве.

Маргарита Николаевна не нуждалась в деньгах. Маргарита Николаевна могла купить все, что ей понравится. Среди знакомых ее мужа попадались интересные люди. Маргарита Николаевна никогда не прикасалась к примусу. Маргарита Николаевна не знала ужасов житья в совместной квартире. Словом... она была счастлива? Ни одной минуты!

Самое большое богатство — это ум. Самая большая нищета — глупость. Из всех страхов самый пугающий — самолюбование. Самое лучшее для твоего рода — это хороший характер. Остерегайся водить дружбу с глупцами, ибо они, захотев принести тебе пользу, нанесут вред. Остерегайся водить дружбу и со скрягами, ибо в самый нужный момент они не сдвинутся с места и не поспешает тебе на помощь. Остерегайся водить дружбу с творящим зло, ибо он предаст тебя за мелочь и бросит. И ещё не води дружбу с лжецом, ибо он подобен миражу: далёкое он покажет тебе, как близкое, а близкое отдалит от тебя.

Если мы все погибнем, на биосферу это никак не повлияет, природа просто перейдет на другую ступень эволюции. Но человечество не хочет умирать. Как вид, оно развивалось, чтобы выжить. А выживаем мы только благодаря тому, что создаем гениев. Мы стараемся, стараемся, и вот раз в несколько поколений такой гений рождается среди нас. И изобретает колесо. И огонь. И поднимается в воздух, создаёт империю.

Если мы стремимся устоять среди абсурда, не подозревая при этом, что абсурд — это жизненный переход, отправная точка, экзистенциальный эквивалент методического сомнения Декарта Абсурд сам по себе есть противоречие. Он противоречив по своему содержанию, поскольку, стремясь поддержать жизнь, отказывается от ценностных суждений, а ведь жизнь, как таковая, уже есть ценностное суждение. Дышать — значит судить.

 Вступайте в диалог с людьми, узнавайте то, что они держат в тайне. Выявляйте среди людей, которые никому не известны, людей выдающихся. Не смотрите на них со своей точки зрения, а смотрите с их собственной точки зрения. Не вмешивайтесь в их личную жизнь, не пытайтесь управлять ею, идите так глубоко, как они позволят сами. Слушайте их смиренно, даже тех, кто решил отказаться от жизни, побуждайте их слушать самих себя. Если они услышат себя, то это будет значительно лучше, чем если услышат вас. 

 Граждане! Уважайте пружинный матрац в голубых цветочках! Это – семейный очаг, альфа и омега меблировки, общее и целое домашнего уюта, любовная база, отец примуса! Как сладко спать под демократический звон его пружин! Какие сладкие сны видит человек, засыпающий на его голубой дерюге! Каким уважением пользуется каждый матрацевладелец! Человек, лишенный матраца, – жалок. Он не существует. Он не платит налогов, не имеет жены, знакомые не занимают ему денег до среды, шоферы такси посылают ему вдогонку оскорбительные слова, девушки смеются над ним – они не любят идеалистов. 

 Семья — это та первичная среда, где человек должен учиться творить добро. 

Нам дышится вольно среди заборов, И это может быть, Мы пишем картины, создавая отходы, И это может быть. Мы любим, рожаем в пыли по горло, И это может быть. Мы дети большого города, Он дорог нам, мы с ним будем жить.

Среди балтийских солнечных просторов, Над широко распахнутой Невой, Как бог войны, встал бронзовый Суворов Виденьем русской славы боевой. В его руке стремительная шпага, Военный плащ клубится за плечом, Пернатый шлем откинут, и отвага Зажгла зрачки немеркнущим огнем. Бежит трамвай по Кировскому мосту, Кричат авто, прохожие спешат, А он глядит на шпиль победный, острый, На деловой военный Ленинград. Держа в рядах уставное равненье, Походный отчеканивая шаг, С утра на фронт проходит пополненье Пред гением стремительных атак.

Ты одинок средь сотни тясяч лиц. Ты одинок без сотни тясяч лиц.

  — Ты же знаешь, я не расист. Я среди чёрных себя чувствую чёрным, а среди белых былым. — А среди голубых? — А среди голубых я начальник.