Цитаты про среду без пошлости

Если мы все погибнем, на биосферу это никак не повлияет, природа просто перейдет на другую ступень эволюции. Но человечество не хочет умирать. Как вид, оно развивалось, чтобы выжить. А выживаем мы только благодаря тому, что создаем гениев. Мы стараемся, стараемся, и вот раз в несколько поколений такой гений рождается среди нас. И изобретает колесо. И огонь. И поднимается в воздух, создаёт империю.

Если мы стремимся устоять среди абсурда, не подозревая при этом, что абсурд — это жизненный переход, отправная точка, экзистенциальный эквивалент методического сомнения Декарта Абсурд сам по себе есть противоречие. Он противоречив по своему содержанию, поскольку, стремясь поддержать жизнь, отказывается от ценностных суждений, а ведь жизнь, как таковая, уже есть ценностное суждение. Дышать — значит судить.

 Вступайте в диалог с людьми, узнавайте то, что они держат в тайне. Выявляйте среди людей, которые никому не известны, людей выдающихся. Не смотрите на них со своей точки зрения, а смотрите с их собственной точки зрения. Не вмешивайтесь в их личную жизнь, не пытайтесь управлять ею, идите так глубоко, как они позволят сами. Слушайте их смиренно, даже тех, кто решил отказаться от жизни, побуждайте их слушать самих себя. Если они услышат себя, то это будет значительно лучше, чем если услышат вас. 

 Граждане! Уважайте пружинный матрац в голубых цветочках! Это – семейный очаг, альфа и омега меблировки, общее и целое домашнего уюта, любовная база, отец примуса! Как сладко спать под демократический звон его пружин! Какие сладкие сны видит человек, засыпающий на его голубой дерюге! Каким уважением пользуется каждый матрацевладелец! Человек, лишенный матраца, – жалок. Он не существует. Он не платит налогов, не имеет жены, знакомые не занимают ему денег до среды, шоферы такси посылают ему вдогонку оскорбительные слова, девушки смеются над ним – они не любят идеалистов. 

 Семья — это та первичная среда, где человек должен учиться творить добро. 

Нам дышится вольно среди заборов, И это может быть, Мы пишем картины, создавая отходы, И это может быть. Мы любим, рожаем в пыли по горло, И это может быть. Мы дети большого города, Он дорог нам, мы с ним будем жить.

Среди балтийских солнечных просторов, Над широко распахнутой Невой, Как бог войны, встал бронзовый Суворов Виденьем русской славы боевой. В его руке стремительная шпага, Военный плащ клубится за плечом, Пернатый шлем откинут, и отвага Зажгла зрачки немеркнущим огнем. Бежит трамвай по Кировскому мосту, Кричат авто, прохожие спешат, А он глядит на шпиль победный, острый, На деловой военный Ленинград. Держа в рядах уставное равненье, Походный отчеканивая шаг, С утра на фронт проходит пополненье Пред гением стремительных атак.

Кого я жду? Ведь у меня даже нет никакого определенного плана. Только один дым стоит перед глазами. Но я упорно жду. После того как началась война я, сделав покупки, каждый день прихожу на эту станцию, сажусь на одну и ту же холодную скамейку и жду. Кто-нибудь, смеясь, иногда и заговаривает со мной, но у меня от этого только мурашки пробегают по коже. Мне становится невыносимо неловко и хочется сказать: «Вы не тот человек, кого я жду». В таком случае, кого я ожидаю? Мужа? Нет, не его… Возлюбленного? Да нет; тоже не его… Друга? Не нужен мне друг… Денег? Вряд ли… Человека-призрака?

Человечество подразделяется на три основные психологические группы с совершенно различными мотивациями. Существует группа, в состав которой входят люди, побудительными мотивами в деятельности которых являются экономические факторы - деньги... А есть другая группа, представители которой стремятся к самоутверждению, ими руководит самолюбие или гордость. К этому типу людей принадлежат транжиры, драчуны, спортсмены, хвастуны, любители азартных игр. Они стремятся к власти и хотят прославиться.

ЧУЖИЕЧужие-Порознь! – даже на ложе брачном…М.

Журналист пишет для тех. кто не читает афоризмов. Романист творит для тех, кто не умеет в тексте находить афоризмы. Поэт теряет афоризмы среди рифм. И только афорист не спит ночей ради тех, кто будет сравнивать его не в пользу журналиста, романиста и поэта.

Благовест...Пропусти меня на колокольнюФевраля разгулявшийся ветер,Я хочу поклониться бессоньюПереулков слепых...На рассвете,Подари мне мгновения шепотаИ далёких капелей сомнение,Я его принимаю безропотноНа бессрочное ныне хранение...Ты позволь мне сыграть БлаговестНад уснувшей в сугробах рекою,Над разлившейся вольно окрестГлухозимья дремучей тоскою......Изорвут мои пальцы веревкиУползающих в память позёмок,Продырявят ладони осколкиЯзыков колокольных...Там тонок,Очень хрупок обветренный настНа ступенях к полотнищу неба,Там никто никого не предаст...Среди меди промёрзшей и снега -Я останусь,

Виноватых и безвинных среди нас нет.

Княжич побрёл за ворота, ведя за повод коня, и у него было такое чувство, что он опять уходит из дома. И дело не в том, что он так уж привык к тесной и душной клети, в которой провёл несколько дней среди пленных. Он снова лишался угла, не слишком приветливого, но ясного и надёжного, и перед ним опять открывался огромный мир, в котором он не знал своих дорог.