Цитаты про путешествия и любовь

 Но, несмотря ни на что, путешествия остаются моей великой и настоящей любовью. Всю жизнь, с самой первой поездки в Россию в шестнадцать лет на сэкономленные деньги (сидела с соседскими детишками), я знала, что готова пожертвовать всем ради путешествий, что не пожалею на них никаких денег. Я хранила верность и постоянство этой любви, в отличие от других моих увлечений. Я отношусь к путешествиям так же, как счастливая мать к ужасному, страдающему коликами, круглосуточно орущему младенцу — мне абсолютно все равно, какие меня ждут испытания. Потому что люблю. Потому что это — мое. 

Я вернулся к коллекционированию Бака Роджерса. И с тех пор живу счастливо. Потому что это было началом моей работы над научной фантастикой. С тех пор я никогда не слушал тех, кто критиковал мою любовь к космическим путешествиям, цирковым представлениям и гориллам. Когда это происходит, я пакую своих динозавров и покидаю комнату. (Я никогда не слушаю тех, кто критикует мои космические путешествия, мои аттракционы или моих горилл.

Когда вы достигните конца вашей жизни, единственное, что будет иметь какое-то значение, — это та любовь, которую вы отдали и получили. В своем путешествии в следующий мир, единственное, что вы можете взять с собой, — это любовь. Единственная ценная вещь, которую вы оставите с этом мире, — это любовь. Больше ничего.

Запомните, никогда не требуйте совершенства. У вас нет права требовать что-либо от кого-либо. Если кто-то любит вас, будьте благодарны, но не требуйте ничего - потому что он не обязан любить вас. Если кто-то любит - это чудо, будьте трепетны перед этим чудом. Но люди не трепетны. Из-за пустяков они разрушают все возможные любови. Они не очень заинтересованы в любви и ее радости. Они больше заинтересованы в путешествиях эго. Пусть вашим интересом будет радость. Все остальное несущественно.

 Я почувствовал себя глупо. Было что-то унизительное в этом детерминизме, обрекавшем меня, самостоятельного человека со свободой воли, на совершенно определенные, не зависящие теперь от меня дела и поступки. И речь шла совсем не о том, хотелось мне ехать в Китежград или не хотелось. Речь шла о неизбежности. Теперь я не мог ни умереть, ни заболеть, ни закапризничать (вплоть до увольнения!), я был обречен, и впервые я понял ужасный смысл этого слова. Я всегда знал, что плохо быть обреченным, например, на казнь или слепоту.