Приличные цитаты про ничего

Полбутылки рома, два пистолета, Сумка сменной одежды – и всё готово. Вот оно какое, наше лето. Вообще ничего святого. Нет, я против вооруженного хулиганства. Просто с пушкой слова доходчивее и весче. Мне двадцать пять, меня зовут Фокс, я гангстер. Я объясняю людям простые вещи – Мол, вот это моё. И это моё. И это. Голос делается уверенный, возмужалый. И такое оно прекрасное, наше лето. Мы когда умрём, поселимся в нём, пожалуй.

Сегодня один человек мне сказал так: «Не предсказывайте себе никогда ничего плохого, а предсказывайте себе только одно хорошее».

  — Мы не забываем вас так скоро, как вы забываете нас. Тут уж ничего не поделаешь. Мы живем в домашнем кругу, в тиши, в уединении, во власти собственных чувств. У вас же всегда есть дело, которое быстро возвращает вас на землю. — Я ни за что не соглашусь, что мужскому сердцу более чем женскому свойственно забывать тех, кого оно любит или любило. Я подозреваю обратное. 

 — Да ты просто НИЧЕГО СЕБЕ. — Я — гений. — Да, сто пудов, ты безумный гений. — И я люблю класическую музыку. — Ты гений, который любит класику. 

Люди получают не то, что заслужили, а просто что попало. И с этим ничего нельзя сделать.

Искусство неисчерпаемо, как жизнь. И ничего не позволяет нам почувствовать это лучше, чем неиссякающая музыка, чем океан музыки, наполняющий собой века.

когда у человека уже нет ничего святого – все вновь и гораздо более человечным образом становится для него святым. Он начинает чтить даже ту искорку жизни, какая теплится даже в червяке, заставляя его время от времени выползать на свет.

Свободный и ничей.

Случаются дни, когда не происходит ничего особенного, но на тебя вдруг накатывает волна тоски и такое чувство одиночества, что потом ты долго не можешь его забыть.

 На похоронах всегда несут одну и ту же чушь. Говорят, каким ты был милым, замечательным и полным жизни, и что пришло твое время, и пути Господни неисповедимы. Никогда не скажут ничего плохого. Ты можешь быть хоть гигантским дерьмом в унитазе, и все равно запахнешь розой. 

Не слушать ничьих советов и отвергать все поправки может только педант.

– Сильный дождь. – А ты меня никогда не разлюбишь? – Нет. – И это ничего, что дождь? – Ничего. – Как хорошо. А то я боюсь дождя. – Почему? Меня клонило ко сну. За окном упорно лил дождь. – Не знаю, милый. Я всегда боялась дождя. – Я люблю дождь. – Я люблю гулять под дождем. Но для любви это плохая примета. – Я тебя всегда буду любить. – Я тебя буду любить в дождь, и в снег, и в град, и… что еще бывает? – Не знаю. Мне что-то спать хочется. – Спи, милый, а я буду любить тебя, что бы ни было. – Ты в самом деле боишься дождя? – Когда я с тобой, нет. – Почему ты боишься? – Не знаю. – Скажи.

Они знают, понимают и любят лишь то, что придает им цену, например, наряды и драгоценности, которые выходят из моды каждые десять лет; но они не понимают того, что является плодом постоянного, строгого отбора, что требует глубокого и тонкого артистического проникновения и бескорыстной, чисто эстетической изощренности чувств. Да и чувства-то у них страшно примитивны; это чувства самок, мало поддающихся совершенствованию, недоступных ничему, что не задевает непосредственно их женского эгоизма, который поглощает в них решительно все.

 Вошла и Анна Сергеевна. Она села в третьем ряду, и когда Гуров взглянул на нее, то сердце у него сжалось, и он понял ясно, что для него теперь на всем свете нет ближе, дороже и важнее человека; она, затерявшаяся в провинциальной толпе, эта маленькая женщина, ничем не замечательная, с вульгарною лорнеткой в руках, наполняла теперь всю его жизнь, была его горем, радостью, единственным счастьем, какого он теперь желал для себя; и под звуки плохого оркестра, дрянных обывательских скрипок он думал о том, как она хороша. Думал и мечтал.