Цитаты про черное море

 Не люблю темные стекла, Сквозь них темное небо. Дайте мне войти, откройте двери. Мне снится Черное море, Теплое Черное море, За окнами дождь, но я в него не верю. 

На Черное море - едут сами. На Белое море - везут...

 Над берегом черные луны, и море в агатовом свете. Вдогонку мне плачут мои нерожденные дети. Отец, не бросай нас, останься! У младшего сложены руки… Зрачки мои льются. Поют петухи по округе. А море вдали каменеет под маской волнистого смеха. Отец, не бросай нас!.. И розой рассыпалось эхо. 

Навязчивое желание непременно попасть в саги и баллады уже переросло понятие «маленький пунктик», а успешно приблизилось к фигуральному выражению «полновесный абзац»! Остаться в веках «единственным выжившим героем» он не хочет категорически, говорит, читателям нужны море крови и высокопарная смерть в тугом кольце врагов от подлой стрелы в спину, а стрела должна быть с чёрным опереньем, неструганым древком, тупым наконечником и массой микробов…

 Я родился в бурную ночь на корабле, плывущем по Черному морю отБосфора к румынскому порту Константе. Это произошло на рассвете Субботы, роды закончились как раз перед началом молитвы…Никто не знает, какой это был корабль: греческий, турецкий, румынский или испанский. С этой неопределенности берет начало неопределенность моей жизни и моего гражданства…Я родился гражданином вселенной, как моряк, скитающийся из страны в страну по разным морям. 

 — А вас, простите, как зовут? — Алика. — Странное имя. — Ничего странного. Дурацкое имя, вот и все. Мама хотела назвать Александрой, отец Ликой. Сошлись на среднем, получилось Алика. Дикость, как впрочем, любой компромисс. —.. А море зовут Черное. 

— И тут я их увидал, клянусь вам, увидал своими глазами! То было великое войско древних прерий-бизоны и буйволы! Полковник умолк; когда тишина стала невыносимой, он продолжал: — Головы-точно кулаки великана-негра, туловища как паровозы. Будто на западе выстрелили двадцать, пятьдесят, двести тысяч пушек, и снаряды сбились с пути и мчатся, рассыпая огненные искры, глаза у них как горящие угли, и вот сейчас они с грохотом канут в пустоту... Пыль взметнулась к небу, смотрю — развеваются гривы, проносятся горбатые спины — целое море, черные косматые волны вздымаются и опадают… «Стреляй!

Ночь в Сан - Фернандо.Уютный ресторанчик.Море.

На море шторма нет. Высок прилив, луна меж побережий Царит. На берегу французском свет. Вот и погас… Утесы Англии стоят В притихшей бухте — высоки, черны. Взгляни в окно: там ночь и ветер свежий! У длинной ленты вспененной волны, Где море с олунённою землей Смыкается, всё скрежетом полно. Ты слышишь, волны гальку и берут, И рассыпают вновь — за слоем слой. Начнут, потянут и отпустят вдруг С протяжным стоном, оставляя тут Печали вечный звук.

Вовек не забуду бульвар и маяк, Огни пароходов живые, Скамейку, где мы, дорогая моя, В глаза посмотрели впервые, У Черного моря!

Море. Родное, бескрайнее и всегда разное. Черное и серое в шторм, розовое и красное на рассвете и восходе, зеленое и синее в ясную погоду. Море, оно то нежное и спокойное как любимая женщина, то грозное и разъяренное как бешеный медведь. Море, оно не любит слабых и благоволит к смелым и сильным, оно суровая школа для настоящих мужчин, где каждый проходит проверку чего он стоит на самом деле.

Однажды я странный сон увидал, будто с Господом рядом у моря шагал. А в небе высоком из прошлых дней отражались картины жизней моей. Следы на песке я видал каждый раз, дорожка тянулась за каждым из нас. Когда двойная была видна, когда оставалась всего лишь одна. И вскоре я понял - как ни взгляни, когда приходили чёрные дни, потерям и бедам не знал я числа - одна лишь дорожка за нами шла. И я возопил: «О, Спаситель наш, ты обещал, что в обиду не дашь. Но когда чёрный мрак мою жизнь топил, Господи Боже, где же ты был? » «Разве не слышал, - глянул он строго, - мол, не надейся только на Бога?

Рубенс, море забвенья, бродилище плоти, Лени сад, где в безлюбых сплетениях тел, Как воде в половодье, как бурям в полёте, Буйству жизни никем не поставлен предел. Леонардо да Винчи — в бескрайности зыбкой Морок тусклых зеркал, где, сквозь дымку видны, Серафимы загадочной манят улыбкой В царство сосен, во льды небывалой страны. Рембрандт, скорбная, полная стонов больница, Чёрный крест, почернелые стены и свод, И внезапным лучом освещённые лица Тех, кто молится небу среди нечистот...

— А Вас, простите, как зовут? — Алика. — Странное имя. — Ничего странного. Дурацкое имя, вот и все. Мама хотела назвать Александрой, отец Ликой. Сошлись на среднем, получилось Алика. Дикость, как, впрочем, любой компромисс. — ... А море зовут Черное.