Цитаты про силу для женщин

 Говоря про Галу, Сальвадор Дали Подчёркивал: Ей предназначено стать моей Градивой, той, что идёт впереди, моей победой, моей женой. Но для этого она должна была вылечить меня — и вылечила… вылечила одной лишь гетерогенной, непокорной, неисчерпаемой силой женской любви, наделённой биологическим ясновидением, столь чудесно изощрённым, что по глубине своего проникновения и по практическим результатам оно далеко превосходило все триумфы психоанализа. 

  — Вы когда-нибудь слышали о расщеплении сознания или деперсонализации? — Что это? — Состояние, при котором в 1 теле могут уживаться несколько совершенно разных личностей. В американской психиатрии эта болезнь известна еще как диссоциативное расстройство личности. Подобные случаи впервые описаны еще 2 столетия назад. Обычно все начинается в рез-те перенесенной в детстве психической травмы. Больной старается отсечь неприятные воспоминания и отгораживается от них, придумав себе другое " я ". Иногда таких " я " бывает великое множество. — И все они знают друг друга? — Иногда.

  — Делай то, что я сделал когда мне было 26, вернувшись домой и обнаружив свою жену и двоих детей выпотрошенными на полу. Решай, что к концу недели всё будет путём. Улыбаешься через силу, потому что ты жив и это твоя работа. Затем повторяешь это на следующей неделе. — Притворяться? — Я бы сказал — быть профи: делай что нужно, улыбаясь или не делай вовсе. 

 Наивный мужчина — это дурак. Вы же, женщины, умудряетесь наивничать так, что это у вас выходит и мило, и здорово, и тепло, и не так глупо, как кажется. Только что у вас у всех за манера? Пока мужчина здоров, силен и весел, вы не обращаете на него никакого внимания, но как только он покатил вниз по наклонной плоскости и стал Лазаря петь, вы вешаетесь ему на шею. Разве быть женой сильного и храброго человека хуже, чем быть сиделкой у какого-нибудь слезоточивого неудачника? 

В силу обстоятельств я вынужден был стать тем, кем были многие другие, – рабочей лошадью. У меня было очень удобное оправдание: я работал, чтобы обеспечивать существование жены и ребенка. Но на самом деле оправдание дохлое: я ведь понимал, что, если завтра окочурюсь, они как-нибудь сумеют прожить и без меня. Так бросить все и стать самим собой! Почему бы и нет? Часть моего существа, которая трудилась, чтобы дать моей жене и дочери возможность жить так, как им хочется, та часть, что держала руль семейного корабля – что за бессмысленное и дутое понятие, – была худшей моей частью.

Как-то в одном из шоу на американском радио позвонил человек и высказал блестящую мысль. Он сравнил человечество с мужем, который знает об изменах жены, но отчаянно пытается убедить себя в обратном. Когда жена возвращается домой, муж расспрашивает ее о том, где и с кем она была. Он знает правду, но изо всех сил надеется, что объяснения жены прозвучат достаточно убедительно и он сможет дальше обманывать себя тем, что все хорошо. Он предпочтет услышать красивую ложь, а не принять отталкивающую правду.

Революционная цель освобождала во имя морали от морали, она оправдывала именем будущего сегодняшних фарисеев, доносчиков, лицемеров, она объясняла, почему человеку во имя счастья народа должно толкать в яму невиновных. Эта сила именем революции позволяла отворачиваться от детей, чьи родители попали в лагеря. Она объясняла, почему революция хочет, чтобы жену, не доносившую на своего ни в чем не виноватого мужа, следовало оторвать от детей и поместить на десять лет в концентрационный лагерь.

Жена в муже видит одновременно и силу, которую надо сломить, и слабость, которую надо защитить.

— Вероника Франко, вы обвиняетесь в колдовстве! Вы сознаетесь в содеянном и полагаетесь на милость Господню или выслушаете мой приговор. — Я сознаюсь, ваша светлость. — Это Богоугодный поступок. Говорите. — Я сознаюсь, что любила человека, который не мог жениться на мне, потому, что у меня не было приданого. Я сознаюсь, что у меня была мать, которая научила меня другому образу жизни. Которому я противилась сначала, но потом приняла. Я сознаюсь, что стала куртизанкой. Что наслаждалась своей властью, доставляя удовольствие многим мужчинам, которые не принадлежали мне.

Прости меня, пожалуйста, прости меня. Я так часто это говорю, но верю в Бога искренне. Я измучил вас, а вы всё равно со мной, затащил сюда, в эту жару, я благодарен вам, я живу только терпением вашим, верностью. Я молю за вас, знаешь как? Господи, пусть все будет хорошо и с самого начала всех - кто жив, кого нет, всех - у Бога мёртвых нет: мама, отец, мама Женя, Марина, Дися, Лида, Володя, Галя, Лева, Артур, Андрей, Вася, Толя, Севка, Татьяна, Аркадий, Никита, Вениамин, Леонид, Ксюша.

Да к чертям всякую работу, если жить только ради этого! Я достаточно наработался в своей жизни и умею работать не хуже любого из них. С тех пор как мы с тобой странствуем, Саксон, я твёрдо понял одно: работа — далеко не всё в жизни! Чёрт! Да если бы вся жизнь состояла только в работе, так нужно бы поскорее перерезать себе глотку, и прощайте. Я не желаю так изматываться, чтобы не иметь сил любить свою жену. Мне нужна ты, и свободное время, и возможность вместе повеселиться. Зачем жизнь, если в ней нет радости?…

— Если надо, применяйте силу. Не забывайте и о факторе устрашения. На лайнере много пассажиров. — Да, и половина из них в помаде. Аккуратней, не перемажься.

 — Я не могу без Вас жить… Я люблю Вас… Каждый… Каждый лишний день без Вас потерян… Я живу в ожидании… В ожидании, что все изменится… Пронесется череда безсмысленных дней, и однажды я осмелюсь… Однажды, я найду в себе силы… и услышу в ответ да… Однажды, я смогу сказать: Будь… Моей Женой… — И в ответ услышишь: я согласна… — Да?… — Да… 

Третьей тайной был сам старый добрый мистер Монстр. Он оказался как нельзя кстати, когда требовалось убить демона или заманить в ловушку, угрожая его жене. Но как объяснить это копам? «Я остановил сверхъестественные силы, в которые вы не верите и подтвердить существование которых я не способен. Для этого я обратился к моему внутреннему серийному убийце и поколотил старушку так, что она вырубилась. Вынести мне благодарность можете позже».