Приличные цитаты про бой для женщин

  — Сегодня я смотрел, как Мередит провела самостоятельно экстренную кранеотомию. Она справилась идеально. Она унаследовала талант своей матери. Она очень на нее похожа, Ричард. Но что если она унаследовала ее болезнь. Элис заболела довольно рано. Каждый раз, когда Мередит забывает ключи или не помнит какой сегодня день недели… Когда деньги закончатся, инвесторы начнут вкладывать деньги по той же причине, по которой я решил его начать: у кого-то болен отец, у кого-то жена. Открытие нельзя проигнорировать. Настоящее открытие случается, когда кто-то боится потерять надежду. 

Мы живем в такое время, когда практически все мужчины агрессивны и помешаны на контроле. С детства вам, женщинам, внушают мысль о том, что самое главное – это семья и дети. Что вы сами по себе – большая ценность, ведь вас из-за вируса становится всё меньше и меньше. Вам внушают, что нужно выбрать себе самого лучшего мужа, чтобы родить как можно больше детей, ведь человеческую популяцию после войны нужно восстановить. Нам же с детских лет внушают, что мужчин на Земле слишком много, поэтому конкуренция очень и очень высока.

 Над его койкой в кубрике висит фотография жены или девушки, которая, он верит в это, его ждет. И ему очень нужна ее верность. Но при этом ему вполне достаточно фотографии. Без этой фотографии он бы не пошел в бой так спокойно, как уже ходил и как пойдет завтра. 

Многие пары держатся на страхе. Женщина не уходит от мужа-агрессора не потому, что так хорошо для нее и детей, а потому что знает – стоит ей остаться одной, и она попадет в клан отвергнутых. В клан одиноких, которые «ты же сама виновата», «надо было терпеть» и «это ваш выбор, теперь помогайте себе сами». Они боятся быть одни! Поэтому они терпят побои и унижения, равнодушие и измены. Они сохраняют «семью» — то есть статус-кво. Статистически это выглядит для государства очень хорошо – чем больше полных семей, тем лучше. Но по существу это Беда.

Именно поэтому многие мужчины втайне боятся своих жен. Жена видит мужа таким, каким его не видит никто, спит с ним, знает, чего он стоит на самом деле. Если он дает ей право оценивать себя, то значит, он дает ей и право признать себя несостоятельным. Это смертельная ловушка.

Внимая ужасам войны, При каждой новой жертве боя Мне жаль не друга, не жены, Мне жаль не самого героя... Увы! утешится жена, И друга лучший друг забудет; Но где-то есть душа одна - Она до гроба помнить будет! Средь лицемерных наших дел И всякой пошлости и прозы Одни я в мире подсмотрел Святые, искренние слезы - То слезы бедных матерей! Им не забыть своих детей, Погибших на кровавой ниве, Как не поднять плакучей иве Своих поникнувших ветвей...

Наблюдать за корридой всегда было для меня счастьем. Иногда появляется желание самому выйти на арену и сразиться с быком. Но, к сожалению, эта мечта неосуществима. Когда об этом узнали в клубе, сразу же наложили запрет на всякое участие в бое быков. Да и Мамен (жена Рауля) меня не отпустит. Поэтому суждено мне остаться матадором-теоретиком.

— Да если б я хотел — сто раз являлся случай жениться... Но берег свободу я свою! — Вы так же осторожны и в бою?

Ты не можешь оставаться женатым, когда ты боишься лечь спать, потому, что ваша жена может перерезать тебе горло.

— Жизнь полна удивительных сюрпризов. Разве возвращение любви в жизнь твоей жены – не чудо? Разве твой сын – не чудо? Выздоровление Анечки? Музыкальный талант Эльзы? Разве то, что Пётр вчера спас жизнь мальчику, не является волшебством, которое может изменить судьбу множества людей? Каждый миг на земле происходят чудеса. И чтобы их заметить, нужно просто оглянуться и открыть глаза. Не обязательно паниковать и выдергивать перья, чтобы ощутить за спиной крылья. Они всегда там. Просто люди ими не пользуются. — Иван, но почему я? Я натворил стольких бед, наделал столько ошибок.

 Они вечно торопятся на работу, — я видел их тысячи, с завтраком в кармане, они бегут как сумасшедшие, думая только о том, как бы попасть на поезд, в страхе, что их уволят, если они опоздают. Работают они, не вникая в дело; потом торопятся домой, боясь опоздать к обеду; вечером сидят дома, опасаясь ходить по глухим улицам; спят с женами, на которых женились не по любви, а потому, что у тех были деньжонки и они надеялись обеспечить свое жалкое существование. Жизнь их застрахована от несчастных случаев. А по воскресеньям они боятся погубить свою душу. Как будто ад создан для кроликов! 

Ты боишься себя. Боишься окружающего тебя мира. И единственная ценность, которая у тебя есть – это наша с тобой любовь, но ты не веришь в неё. Тебе мешает призрак несуществующего Освенцима в твоей голове. Ты сам находишь в этом Освенциме. Ты – еврейское дитя, из которого жизнь делает мыло, чтобы правозащитники разных стран могли намылить свои руки перед тем, как идти на свои митинги. Даже сейчас, когда я произношу эти слова, тебе делается страшно. Потому что вместо подлинного сострадания в твоём сердце только концепции – концепция добра, концепция справедливости, концепция холокоста.

… Он не забыл и любовные приключения. Это не особенно огорчало меня. У жены всегда больше свободного времени… когда муж чем-то занят. Теперь мой муж, боясь разоблачения, трепещет передо мною, как только у меня возникает подозрение… а подозрение возникает у меня, когда мне вздумается. Какая выгода? Прежде он был очень скуп, а теперь он не отказывает мне ни в чём.

Я не знаю никого, кто хотя бы раз не испугался собственного одиночества или его перспективы. Восприятие жизни в одиночку. И не важно, как человек оказался одиноким — по собственной воле, вследствие случайности или по прихоти судьбы. В то время как первая даёт силы на переосмысление биографии, её родные сёстры — случайность и судьба — обрекают большинство людей на мучения. Мы особенно боимся одиночества, считающегося своего рода расплатой за грехи. Чаще всего мнимые.