Добрые цитаты про дом для детей

КукловодЕсли встретишь свободу, то это свобода отСамого же себя, от способности праздно житьПотому, что снаружи невидимый кукловод,Управляя фигуркой, безжалостно тянет нить,Чтоб плясала огнём, извивалась, как жалкий червь,Чтоб сжималась пружиной, крутилась ручной юлойДо тех пор, пока кукла не станет никем, ничем:Вдвое мельче, чем тля, и прозрачнее, чем стекло.Кукловод воздвигает ряд башенок и мостов,Строит стены и в них вырезает глаза бойниц.Вот твой кукольный Тауэр, вот твой очаг и кров,Если этого мало, то вот тебе трон и принц.Он лелеет и холит её каждый волос, ноСтоит пальцам разжаться,

 Заезжает Трент, рассказывает, как парочка еврейских принцесс истеричек якобы видели в Бель Эр каких то монстров; идет разговор об оборотнях. Кто то из принцессиных подружек будто бы исчез. Вчера вечером в Бель Эр шел розыск, ничего не нашли, за исключением – здесь Трент ухмыляется – трупа изуродованной собаки. Еврейские принцессы, которые, по словам Трента, вообще без башки, поехали ночевать к подруге в Энчино. Трент говорит, что у еврейских принцесс, видимо перепивших диетколы, была своего рода аллергическая реакция. Может быть, соглашаюсь я; но история меня тревожит.

 Он явился спасти ее от нищеты, избавить от немилой службы в немилом доме. Явился, бряцая доспехами, готовый поразить дракона, — а принцесса нарушила все правила игры. Где цепи, где рыдания, где воздетые в мольбе руки? Он выглядел таким же остолопом, как человек, явившийся на официальный прием в уверенности, что он приглашен на бал-маскарад. 

 Самоотверженность в духе дворецкого Вателя, который пронзил себя шпагой, когда принцу Конде вовремя не подали ко столу рыбное блюдо, ничего кроме уважения вызывать не может, хотя, конечно, вываливание собственных кишок на зеркальный паркет — поступок, в приличном доме совершенно невообразимый. 

Заезжает Трент, рассказывает, как «парочка еврейских принцесс истеричек» якобы видели в Бель Эр каких то монстров; идет разговор об оборотнях. Кто то из принцессиных подружек будто бы исчез. Вчера вечером в Бель Эр шел розыск, ничего не нашли, за исключением – здесь Трент ухмыляется – трупа изуродованной собаки. Еврейские принцессы, которые, по словам Трента, «вообще без башки», поехали ночевать к подруге в Энчино. Трент говорит, что у еврейских принцесс, видимо перепивших диетколы, была своего рода аллергическая реакция. Может быть, соглашаюсь я; но история меня тревожит.

Самоотверженность в духе дворецкого Вателя, который пронзил себя шпагой, когда принцу Конде вовремя не подали ко столу рыбное блюдо, ничего кроме уважения вызывать не может, хотя, конечно, вываливание собственных кишок на зеркальный паркет — поступок, в приличном доме совершенно невообразимый.

искала счастьеЯ когда-то на счастье гадала.Толь придет оно толи нет.Я его как луч солнца искала, И мечтала, что вот он рассвет.Я искала богатого, с домом…Уезжала в Нью-Йорк, за рубеж. На Ямайке под рюмочку рома…Лондон-Сити, Берлин, даже Льеж.Я устала мотаться по свету. Все! В деревню, к забытой родне,Где встречала закаты, рассветы,И бродила по жесткой стерне.Где однажды любовь повстречала,Целовалась под теплым дождем, А потом…уезжала, скучала…Почему только принца мы ждем?Я дала лишь одну телеграмму,А мой самый, любимый…пришел.Он встречал словно знатную даму-Где то лилий букетик нашел.

С детства был аполитичен, Пофиг эта чехарда, И на выборы я лично, Не являлся никогда. Но с утра проснулась совесть, Извергнулась как вулкан, Долг восстал гражданский, то есть, Я, аж выронил стакан… И прикинул, а ведь верно, Жить осталось пару лет, Печень дергается скверно, И двоится белый свет. Кто же, как ни я примером, Жизни прозу преподам, Этим… как их… пионерам! (Принял в чувствах двести грамм). Шапка, брюки, чуть, побритый, Из подъезда в грязный снег, Стартовал как на орбиту, Гражданин и Человек!