Цитаты про сладкое без пошлости

 Граждане! Уважайте пружинный матрац в голубых цветочках! Это – семейный очаг, альфа и омега меблировки, общее и целое домашнего уюта, любовная база, отец примуса! Как сладко спать под демократический звон его пружин! Какие сладкие сны видит человек, засыпающий на его голубой дерюге! Каким уважением пользуется каждый матрацевладелец! Человек, лишенный матраца, – жалок. Он не существует. Он не платит налогов, не имеет жены, знакомые не занимают ему денег до среды, шоферы такси посылают ему вдогонку оскорбительные слова, девушки смеются над ним – они не любят идеалистов. 

Если тянет на соленое обратись к гинекологу, если на сладкое - к диетологу, а если на горькое - к наркологу.

 Скажи, а что такое любовь? Когда ты готов отдать за нее жизнь — вот это вот любовь? Когда, чтобы увидеть ее улыбку, ты покупаешь огромный букет и приезжаешь к ней всего на 5 минут, чтобы она улыбнулась — вот это вот любовь? Когда ты просто забиваешь на прошлое — пусть там было много не сладкого — живешь завтрашним днем, живешь для нее… в один день удаляешь номера всех телок и на каждый звонок отвечаешь, что у тебя девушка — пусть обижаются — ты становишься равнодушным ко всем, ко всем, кроме нее… — вот это вот любовь? 

Так много красивых голых женщин вокруг мужчин. Женщины которые раскрашены в вкусные краски мятных конфет, раскрашенных в красно белую полоску. Сладкие конфетки, которые пахнут эгоизмом, и плоть их имеет вкус эгоизма, красивые конфетки, от которых гниет душа и разум.

Жизнь наверху тоже не слишком сладка.

 — Ты ананас, брат! — Чего?! — Весь такой твёрдый, уродливый и колючий снаружи. И мягкий, сладкий внутри. 

Да... Наверное, пора... Пора навести порядок в голове, как иногда мы наводим порядок в любимом гараже — перебира-а-аем коробочки с прошлым, смеемся, грустим, сортируем... — это выбрасываем, это соседке пригодится, это пока сохраним — авось самим сгодится, мало ли что... Так и в голове... Точно так же — никакого отличия... раскладываем все по полочкам, мысли о Боге — на первую, самую чистую и красивую полку — пусть я пользуюсь ими не часто, но отдавать их никому не собираюсь... Они мне самой дороги... Мм мм.... что у нас в этом замшелом пакете? Оооо... Мысли о вечном...

У неё всегда, с детства, сколько себя помнила, болел весь мир — вымороченный, враждебный, нескладно и нелепо устроенный, не поддающийся исправлению, но при этом сияющий, звучащий, вибрирующий, ветреный, огненный и ледяной, великолепный настолько, что, дай она себе волю, рыдала бы взахлеб от восхищения с утра до ночи и, пожалуй, даже во сне.

 Возвращаются времена года, но не возвращается день или сладкое прикосновение вечера, или утра. 

Ее губы. Они лениво скользят по поверхности моих собственных губ, и не помышляя нырнуть поглубже, никаким сертификатом по дайвингу здесь и не пахнет, о запахах вообще речи не ведется. Ее губы – не соленые и не сладкие, в них нет ни остроты, ни горечи, с тем же успехом можно было бы целоваться с пластиковым стаканчиком.

Чтобы поцелуй был настоящим он должен что-то значить. Целоваться нужно с тем, кто не выходит у тебя из головы. Чтобы прикосновение губ ты почувствовала всем телом. Поцелуй такой сладкий и глубокий, что тебе не хотелось бы отрываться. Первый поцелуй не обманешь, Николь, поверь мне. Тебе это не нужно. Когда встретишь единственного, первый поцелуй будет незабываемым.

Листья жгут - сладкий запах смерти.

Обнимайте друг друга почаще и дарите друг другу тепло, пусть глаза на вас люди таращат - обнимайтесь всем бедам на зло... в лютый зной и в холодную стужу, каждый день, каждый час, каждый миг, обнимайте друзей и продужек, обнимайте любимых своих... как ночами Лауру Петрарка, сладкой дымкою вычурных фраз, ты не знаешь, что ждет тебя завтра, обнимай как в последний раз... обнимайте друг друга почаще, зажигайте друг в друге огни, если кто-то чего-то вдруг плачет, подойди к нему... и обними...

 Я так много слышал об этом, что можно обо всем забыть, все границы и даже время. Два тела могут переплестись так, что не угадаешь, чья нога тут, чья там, и когда сладкое возбуждение настолько велико, что кажется будто, сейчас умрешь.