Цитаты про женщин без пошлости

Иные мужчины лгут так же часто, как женщины, но ни один не лжет так же быстро.

Женщины бывают двух типов: сильные, или... счастливые.

Знаете что? Я скучаю по разговорам с этой женщиной. Такое со мной происходит впервые — мне больше не хватает общения с ней, чем её самой. Старею, наверное...

 Женщины любят не героев, а победителей. 

Помните, как мы стыдились своих родителей? Я считаю, что родителей любить не стыдно, но в детстве мы так не считали. Ты мог гулять на улице, с работы шла мама, подзывает тебя к себе и спрашивает: «Гуляете?» И ты отвечаешь: «Гуляем, иди домой!» «У тебя всё нормально?» «Нормально! Иди, домой!» И не дай Бог, если в этот момент она как-то тебя поцелует или погладит по головке. Ты просто вернёшься к своим пацанам, а они спросят: «Что, маму любишь? Маму любишь?» И ты в ответ: «Что, люблю... просто... нравится! Нормальная женщина!»

 Да будет вам известно, что сообразительность любящей женщины по части всяких догадок еще больше, чем ее уменье вносить разнообразия в наслаждения. Когда ей предстоит быть покинутой, она скорее угадывает смысл какого-нибудь жеста, чем конь чувствует отдаленное веянье любви, как о том рассказывал Вергилий. 

 Подслушивать, конечно, скверно и постыдно, но найдется ли хоть одна — единственная женщина из всех нас, которая руководствовалась бы всегда абстрактными принципами чести, когда эти принципы указывают в одну сторону, а ее привязанность и заинтересованность, вытекающая из этой привязанности, — в противоположную? 

 Женщина не доверяет женщинам. Мужчина не доверяет женщинам. Никто не доверяет женщинам. Это то, что объединяет индусов и католиков. 

 Вошла и Анна Сергеевна. Она села в третьем ряду, и когда Гуров взглянул на нее, то сердце у него сжалось, и он понял ясно, что для него теперь на всем свете нет ближе, дороже и важнее человека; она, затерявшаяся в провинциальной толпе, эта маленькая женщина, ничем не замечательная, с вульгарною лорнеткой в руках, наполняла теперь всю его жизнь, была его горем, радостью, единственным счастьем, какого он теперь желал для себя; и под звуки плохого оркестра, дрянных обывательских скрипок он думал о том, как она хороша. Думал и мечтал. 

— Как она может теперь смотреть мне в глаза? Или просто стоять рядом со мной? Как она может cтерпеть это? Картина того, как я стреляю в ту женщину... — Знаешь, я хотела сблизиться с тобой, потому что пыталась понять, что вы двое чувствовали друг к другу. Ты и Джемма. И теперь я понимаю. — Да. Что мы чувствовали. В прошедшем времени. Потому что моему будущему с Джеммой конец. Это я тоже убил... — Все хорошо. — В моем сердце нет места для двоих. Ты значила все для меня. — Знаю. Будучи преданной тебе так же, как во Фреймворке, я теперь лучше тебя понимаю. То, как сильно ты любишь.

Мужчина и женщина — две стороны одной медали. — Ян Стэнпень

 Некоторые женщины, Анабель, рождаются великими: Клеопатра, Королева, Я….. 

... у меня иной раз случаются приступы отчаянной меланхолии: ведь женщина — это такая нежность. А я в один прекрасный день начну стареть, да и мое ремесло быстро нас изнашивает: я могу переломаться, изуродоваться, попасть в плен к маврам. В общем, иногда меня охватывает яростное желание быть счастливым. Именно так: яростное. И если я встречаю очень красивую женщину, щемит сердце.

Элегантная женщина даже на пляже раздета со вкусом.