Приличные цитаты про старые вещи

  — Ну почему, если что-то теряешь, то обязательно важное? Например, новый зонтик. Никогда ведь не потеряешь старый и поломанный. — Ладно ещё зонтик, но выигрышный лотерейный билет… Ты кладёшь что-нибудь куда-нибудь, а потом забываешь. А когда ищешь, то находишь много всего другого. — Может быть, потерянные вещи кажутся нам более ценными, чем обычно. 

Вообще же нужно иметь простую вещь, в чём старый Союз был без вариантов прав. Будущее принадлежит либо всем, либо никому. Попытка сделать будущее для небольшого числа избранных, заканчивается либо революционным взрывом, либо такой структурой фавелизации. Когда неизбранные пытаются хоть как-то к избранным примкнуть, но при этом у них не хватает ни образовательного ценза, ни имущественного, ни культурного. В итоге примкнуть они не могут, но портят всё что им удаётся.

Есть старая поговорка: «Что не убивает, делает нас сильнее». Я думаю, то, что пытается нас убить, делает нас злыми и унылыми. Силу дают хорошие вещи: семья, друзья, удовлетворение от тяжёлой работы. Это те вещи, которые будут держать тебя целым. За эти вещи нужно держаться, когда ты сломлен.

— Джордж, — сказал он. — Дело касается моего сына. — Молодого Артаксеркса Шнелля? — Именно так. Он сейчас второкурсник университета Тэйта, и с ним там не всё в порядке. Я прищурился: — Он связался с дурной компанией? Залез в долги? Попался на удочку потрёпанной официантке из пивного бара? — Хуже, Джордж! Гораздо хуже! — с трудом выговорил Антиох Шнелль. — Он мне сам никогда этого не говорил — духу не хватило: но ко мне пришло возмущённое письмо от его однокурсника, написанное строго конфиденциально. Старый мой друг, Джордж, мой сын — а, ладно! Назову вещи своими именами.

Вещи ветшают и разрушаются медленнее, чем люди, намного медленнее. Старый роман или шелковый зонтик разве что чуточку запылится, тогда как рука, что держала эту книгу или зонтик, давным-давно истлеет.

Найдутся люди, которые скажут, что таких вещей не бывает. Это те люди, которые забывают, каково это, когда тебе шестнадцать, как только тебе исполняется семнадцать. Я знаю, что когда-нибудь это всё станет просто историями, наши фотографии станут старыми фотографиями, а все мы станем чьими-нибудь мамами и папами. Но сейчас это ещё не истории, это происходит. Я здесь. И я... смотрю на неё, потому что она прекрасна. Я чувствую это. В какой-то момент ты понимаешь, что ты — это не грустная история, ты жив.

 Если какой-то вещи много лет, вовсе не обязательно, что она никуда не годится. И, как ты знаешь, новомодные штучки далеко не всегда лучше старых. Скорее наоборот. 

Как доказали многочисленные эксперименты, «память» человека хранит вообще все то, с чем имел дело ее обладатель на протяжении всей его жизни. Однако одни знания хранятся в мозгу, так сказать, в активном состоянии, «под рукой», и всегда при нужде могут быть усилием воли вызваны на свет сознания. Это – знания, тесно связанные с активной чувственно-предметной деятельностью человека. Этот «актив» памяти напоминает хорошо организованное рабочее место – человек берет здесь нужный предмет, инструмент, материал не глядя, не «вспоминая» специально, каким мускулом нужно для этого двинуть.

 — Нет, я сам Войну и мир не до конца прочел. Но есть же какие-то вещи. Высоцкий, Окуджава. Она Берегись автомобиля не смотрела. Знаешь, как она пишет в общем? Вобщем — одно слово. Или так — вообщем. И тоже в одно. Хорошо, хоть не пишет вообсчем. А то некоторые… Я ей говорю: Ну неужели сложно запомнить? В общем. Ну что здесь сложного. А она мне: Ну ты же понял, что я имела в виду. Какая разница?. — Слушай, а ты действительно старый занудный дурак в свои 19 лет. 

- Помнишь старый мультик про койота, который гонялся за птичкой? Там койот несется по вершине хребта, добегает до обрыва и еще некоторое время продолжает бежать, а потом вдруг смотрит вниз и обнаруживает, что бежит по воздуху? - Ну? - Знаешь, - говорит он, - мне всегда было интересно, что было бы, не посмотри он вниз. Оставался бы воздух все таким же твердым, пока он не добежит до противоположного края? Я думаю, оставался бы, и еще я думаю, что со всеми нами происходит то же самое.

Никто не живёт дольше, чем мёртвое дитя Небеса и Земля так же стары, как и я, и десять тысяч вещей - суть одна.

 Даже если ты выиграл на торгах и получил, что хотел, значение этой вещи может измениться. Времена изменились, а старые противники опять объявились, чтобы поднять ставки. Обычно мы убегаем от того, что считаем слишком дорогим. Но когда тебя обставили и тебе приходится наблюдать как твой приз уезжает с другими, правила больше не действуют, правила больше не имеют значения. 

Я удивляюсь тому, что тебя постоянно преследуют мысли о вымышленных деталях, в то время как в реальном мире полно более важных вещей, о которых стоит беспокоиться. Например, почему Уильяма Шатнера нет в новом Стар Треке.

 Наши с тобой маршруты, места, где мы были, случайные остановки сложились уже в большой путеводитель, уже столько времени мы боремся сами с собой, наносим друг другу удары острыми предметами и прижимаем друг к другу свежие раны, чтобы кровь наша могла смешаться и проникнуть из артерии в артерию, а когда кровь сворачивается, как уличная торговля под вечер, мы внезапно обо всем этом забываем, забываем о своей крови и следах своей любви и о том, что всему этому можно найти объяснение, но оказывается, что объяснение никому не нужно, ни тебе, ни мне, поэтому завтра ты снова станешь отбиваться от