Мне уже почти не больно и почти не важно, Кто будет с тобой, что будет с тобой — тебе решать. Я знаю, что такое одиночество и когда страшно, Когда надо бежать, но ты решаешь сначала сказать всё. Вот так вот просто и не важно, что будет после Ведь всё что было до теперь, кажется не серьёзно. И что за слёзы были, если было поздно, Во мне февральский снег тут, когда мы стали порознь. Время уносит голоса, но оставляет сноски, Сорванным голосом кричать угрозы, да брось, ты. Никакой злости — должно всё у всех на совести, Ведь всё осознанно ты так спешила стать взрослой.
