Цитаты про точку без мата для мужа

Мы будем говорить о нас — об армейских женах, и о том, как мы живем. Каково это чувствовать себя матерью-одиночкой при живом муже. Или хуже того — любовницей, потому, что жена — это армия. И часто все внимание достается этой стерве. Они любят говорить: задача важна, но люди важнее... Чушь. Это ничего не значит. Потому, что армия всегда важнее. И точка. Мы либо миримся с этим, либо нет. И неважно, носит ваш муж погоны сержанта или полковника... за всех волнуются одинаково. Забудьте о званиях. Люди — это просто люди.

— В жене проводнице очень много плюсов. Во-первых, дома почти не бывает, все время в разъездах — это раз. Форма бесплатная — это два. Да, совсем забыл, когда муж проводницы умирает, она имеет право перевести тело любимого в любую точку СССР.

С точки зрения мужчин: "Миром управляют тещи!" А, с точки зрения, женщин: "Свекрови!"

Те родители и учителя, которые не воспитывают в будущих мужьях и женах умения мирно и достойным образом решать возникающие конфликты, не учат побеждать не ненавистью, но любовью: не учат аргументировать свою точку зрения, а также умению выслушивать другую сторону, да и решать все семейные вопросы, не вовлекая в это сугубо личное дело людей посторонних, хотя бы и с дипломами адвокатов, оказывают плохую услугу своим питомцам.

- В жене проводнице очень много плюсов. Во-первых, дома почти не бывает, все время в разъездах - это раз. Форма бесплатная - это два. Да, совсем забыл, когда муж проводницы умирает, она имеет право перевести тело любимого в любую точку СССР.

Начнём с криминальной субкультуры литературоведов. Её преступная сущность очевидна и легко доказуема. Настораживает уже тот факт, что литературоведение ничем не способно помочь автору. Эта лженаука не имеет ни малейшего отношения к процессу писанины и годится исключительно для разбора законченных произведений. Или, скажем, не законченных, но уже намертво прилипших к бумаге и утративших способность к развитию. Знаменательно, что сами литературоведы опасаются иметь дело с живыми авторами, дабы тайное надувательство не стало явным.