Пошлые цитаты про губы без мата

 Разве не было мужчины, которого вы заметили в очереди в Старбакс открывающим двери, завязывающим шнурки? Чью руку хотелось схватить и положить себе на талию. Или чувствовать прикосновение чьих-то губ на вашей коже, почувствовать вкус поцелуя. Насладиться оргазмом другого человека? 

— Если она никогда не целовалась с мальчиками, то скорее всего она никогда не занималась сексом.— Скажи это всем шлюхам, которые не хотят целовать меня в губы.

Я раскинул руки, чтобы обнять этот прекрасный, совершенный, трагичный, болезненный, божественный, живой, настоящий мир — и взлетел. А сероглазая женщина, моя повзрослевшая школьная растрепанная синица, стояла рядом и молча смотрела. Нет, я не любил ее. Я не любил никого. Не хватало времени, сил, воздуха — вместить сущее, немилосердно разрывающее душу. Как мал человек, но как огромен замысел. Лены, Светы, Даши, Маши, руки, плечи, губы, прикосновения, поцелуи, нежность, секс — все это становилось вторичным на фоне великого механизма созидания в тесных для него застенках человеческой плоти.

 Наверное, мир — это рана, и кто-то зашивает ее в этих переплетенных телах — и вот что странно — это даже не любовь, а руки, кожа, губы, вкус, восторг, совокупление и страсть — возможно, грусть — пусть даже грусть — и страсть — они будут рассказывать о них, но не произнесут слова любовь — они скажут тысячи слов, но умолчат о любви. 

Похоть – это ваш телефон в форме красных губ, это ваш секс по телефону, это значит, вы по-настоящему не касаетесь своей партнерши.

В тебе пляшет нерожденная вселенная. Я касаюсь ладонью твоей груди, я чувствую ее. В тебе танцует предельно обнаженный, яростный мир. Он дышит в такт моему сердцебиению, но... Мое сердце — это хаотичность пульса, нервная аритмия жизни, больные судороги стареющего неба. Мир в тебе безумен. Мир в тебе принадлежит мне. Мир в тебе дрожит и прогибается под моей рукой, и линия горизонта рвется. Я смотрю в твои глаза. Сейчас в тебе восходит солнце. И, возможно, я тысячу раз не прав, когда тащу тебя за руку на крышу, где тяжелые звезды задевают мурчащим брюхом торчащие тут и там антенны.

Ничто не губит девственниц так, как любопытство.